Осенью 1778 г. Екатерина отправила к шведскому королю Густаву III записку о рождении и воспитании ее внука Александра. Оригинал записки хранится в архиве Швеции, а сама она была составлена на французском языке.
Записка Екатерины II:
Александр родился 12 декабря 1777-го года. Тотчас же после его рождения я взяла ребенка на руки и, после того, как его обмыли, понесла его в другую комнату, в которой я его положила на подушку, покрывая его слегка, не дозволяя при том пеленать его иначе как показано на приложенной при сем кукле. Затем его положили в корзину, в которой находится кукла; это сделано с тою целью, чтобы бабье не вздумали качать ребенка. Александра передали на попеченье генеральши Бенкендорф и поместили в назначенных ему покоях. Его кормилица - жена работника-садовника. Особенно заботились о чистом и свежем воздухе. Кровать Александра (он не знает ни люльки, ни качанья) железная, без занавес; лежит он на кожаном матрасе, на котором стелется одеяло; у него не более одной игрушки и очень легкое английское покрывало. В его комнате всегда говорят громко, даже и тогда, когда он спит. Никакой шум над его комнатами или возле них не запрещен. Даже на балконах адмиралтейства, напротив его окон, стреляют из пушек1; и вследствие всего того он не боится никакого шума. Особенное внимание обращается на то, чтобы температура в его покоях не превышала 14 до 15 градусов. Каждое утро, зимою и летом, пока убирается его комната, ребенка выносят в другую комнату; а между тем окна его спальни отворяются для возобновления воздуха. Зимою тотчас же после согревания комнаты его носят обратно в спальню. Со времени его рождения его ежедневно купали. Сначала вода была едва теплою; теперь же его моют комнатною водою. Он до того любит купаться, что, как скоро увидит воду, тотчас же кричит, желая погрузиться в нее. Его не приучили к тому, чтобы успокаивать его не иначе как грудью; зато он привык к известному порядку: спать в назначенные часы, принимать грудь в известное время и т.п. Как скоро только дозволила весенняя погода, Александра без чепчика вынесли на свежий воздух; мало по малу он привык оставаться на воздухе и сидеть или на траве, или на песке, а также в хорошую погоду и спать на воздухе в тени. Его положат на подушку, и он спит превосходно. Чулок он не знает и не терпел бы их; ему не надевают ничего, что могло бы быть лишнею тяжестью. Когда ему было четыре месяца, уже перестали постоянно носить его на руках и дали ему ковер. Его клали на брюшко, и он с особенною радостью испытывал свои силы. Его одежда состоит в коротенькой рубашенке и в вязаном, широком корсетике. На воздухе к этому еще прибавляется шерстяная или шелковая юбочка. Он ничего не знает о простудах, большой, полный, свежий и веселый, любит прыгать и почти никогда не кричит. Недавно у него прорезался первый зубок; теперь ему без малого девять месяцев.
Примечание:
1 Этим можно отчасти объяснить глухоту императора Александра Павловича
Русский архив, год девятый. - М., 1871г.
|
